Новости

МВД России

Москва

Москва

Лента новостей

Главная Центральный федеральный округ Калужская область

13 февраля 2019 года Воинам-интернационалистам посвящается

15 февраля 2019 года – особая памятная, юбилейная дата завершения вывода войск из Афганистана, День памяти воинов-интернационалистов.

Выход войск происходил в 2 этапа – с 15.05.1988 г. до 15.02.1989 г. В это время численность ограниченного контингента советских войск в регионе составляла 100300 человек.

На начальном этапе вывода из Афганистана домой возвращались части, дислоцированные в Джелалабаде, Гардезе, Кандагаре, Лашкаргахе, Герате, Файзабаде, Шинданде, а также подразделения обеспечения и обслуживания, находящиеся в Кабуле. Для вывода предусматривались два маршрута - через Кушку и Термез. На этом этапе войска, численностью 50200 человек, покинули 12 провинций.

Оставшиеся 50100 человек, дислоцированные в 6 провинциях, выводились на следующем этапе, после 15 августа 1988 года. В ноябре 1988 г. вывод войск из Афганистана был прекращён, так как Кабул подвергался массированным ракетным атакам противника.

Обстановка была стабилизирована к декабрю обстановку удалось стабилизировать.

15 февраля 1989 года вывод советских войск из Афганистана был завершен. Замыкал колонны, уходящие через мост «Дружба» командующий 40-й армии генерал-лейтенант Борис Громов. Позже покинули Афганистан пограничники, которые обеспечивали прикрытие наших войск во время выхода из страны.

В Калуге среди ветеранов органов внутренних дел есть полковник милиции в отставке Николай Дерюгин, стоявший на страже закона 23 года. С 1982 года он занимал должность заместителя начальника ОВД Октябрьского райисполкома, а 19 августа 1985 года был откомандирован в распоряжение Представительства МВД СССР при МВД Демократической Республики Афганистан.

Николай Михайлович в течение двух лет работал советником афганской милиции, обучал коллег премудростям службы в органах внутренних дел, делился своим опытом, рассказывал и показывал на личном примере. В тылу не отсиживался, принимал участие в проводимых коллегами операциях, случалось и под огнём душманов исполнял свой интернациональный долг. За проявленные мужество и героизм он награжден орденом Красной Звезды, а также орден «Слава» Республики Афганистан.

Вернувшись на родную калужскую землю, Дерюгин ещё десять лет отработал в ОВД Московского района, в течение трёх лет возглавлял отдел, после чего был переведен в аппарат УВД Калужской области и семь лет руководил центром по борьбе с правонарушениями в сфере потребительского рынка и исполнению административного законодательства. К боевым наградам Афганистана добавились медали «За безупречную службу» трех степеней, «За доблесть в службе», нагрудные знаки «Почетный сотрудник МВД» и «За верность долгу».

Срочную Николай Дерюгин служил в ГДР, в танковых войсках. После армии поступил на физмат КГПИ им. К.Э. Циолковского.

С 1981 года Дерюгин - в органах внутренних дел, его служебный стаж в льготном исчислении, с учётом участия в боевых действиях, когда год шёл за три, составил 34 года. Сначала работал в политотделе УВД. Потом стал замначальника Октябрьского РОВД - начальником политчасти.

После Афганистана, с 1987 года, Дерюгин был назначен замначальника УВД Московского округа Калуги, затем, по окончании Академии МВД, возглавил его.

Дерюгин создал и затем возглавил отдел по борьбе с правонарушениями в сфере потребительского рынка, который вскоре стал управлением в структуре УВД. С 2004 года он на пенсии.

И несмотря на то, что Николай Михайлович оставил службу ещё в 2004, скучать ему не приходится. Ведь, как говорит он сам, должность дедушки четырёх внуков ничуть не менее ответственная.

Вот как он вспоминает то время.

- Осенью 1985 года меня вызвал к себе начальник политотдела УВД Александр Иванович Ефимкин и задал вопрос, ответ на который знал и сам:

- На какой руке у тебя пальца нет?..

- На левой, - отвечаю. И добавляю: - Если вы про Афганистан речь ведёте, то я туда не поеду. У меня жена и двое детей.

- Куда ты денешься? С партбилетом хочешь расстаться?

Для жены Елены новость об Афганистане стало шоком. Но что делать? Мы с ней начали собирать чемодан. 22 ноября я пересёк границу СССР, причём не как милиционер, а как учитель физики и математики - такова была легенда, поскольку официально в Афганистане тогда воевала только 40-я армия. А на самом деле - много кто ещё. В каждой провинции были партийные, комсомольские советники, советники провинциальных военкомов и начальников уголовного розыска и так далее.

Провинции в Афганистане размером с наш район, а по статусу - как область, со своим «губернатором». Я стал советником начальника политотдела провинции Забуль, её столица Калат находилась километров на 60 южнее Кандагара. Там было всего два двухэтажных дома, а всё остальное - глинобитные трущобы. За исключением ещё, пожалуй, так называемой виллы, где мы, советники, жили.

Охраны нам не полагалось никакой. Зато у нас имелись автоматы, пулемёт на крыше, 30-миллиметровый гранатомёт АГС. Здание было из бетона. На крышу мы натащили метровый слой глины, чтобы защититься от снарядов, соорудили огневую точку. Сами выкопали и бомбоубежище под гаражом, сделав на нём два наката из брёвен.

В 1985 году обстановка в Афгане осложнилась, и обстрелы Калата случались постоянно. На «вилле» мы могли некоторое время держать оборону, что периодически и приходилось делать, поскольку были неоднократные попытки захвата города. «Духи» выбирали такую погоду, когда «вертушки» не могли помочь огнём, или нападали ближе к ночи. Армейские же части стояли километрах в 40, и чтобы прийти на помощь, им потребовалось бы несколько часов.

Мы ложились спать, не зная, где проснёмся, - на своей койке или где-нибудь в пакистанском Пешаваре… Поэтому сами организовывали ночные дежурства. Караулили по очереди, как и еду готовили, при этом честно не спали - писали письма родным и друзьям. И немного, конечно, завидовали армейским, у которых с охраной всё было в полном порядке.

В нашу задачу входил сбор информации. Так вот, среди местных были люди, которые делились с нами важными сведениями, причём небезвозмездно.

Досуг мы посвящали спорту. Ещё сами построили баню из бомботары, разбили сад-огород с фруктовыми деревьями, арбузами, дынями, помидорами. Примерно раз в две недели на «вертушках» приходила почта - почти что свежие газеты, письма от родных. Получали её мешками, и потом всё с радостью читали несколько дней.

Южнее была только провинция Немруз. Мы стояли аккурат на путях снабжения моджахедов, все караваны с оружием пытались проскользнуть мимо нас. Соседний Кандагар был вместе с Салангом, пожалуй, самой горячей точкой войны, потому что являлся стратегически важным объектом на карте боевых действий. На боевых операциях, в которых я участвовал, мы часто искали, находили, изымали оружие.

В Афгане есть такое племя - кучи. Это кочевники. У них как раз оружия было навалом. Его кучи прятали обычно в сотне метров от своего бивуака, схроны мы находили с помощью собак…

Оружие было у всех афганцев, и они его, что называется, особо не стеснялись. Когда в семье рождался ребёнок, местные устраивали незапланированную пальбу в небо, напоминавшую боестолкновение. Раз нас именно так разбудили среди ночи - это у кого-то сын на свет появился. Всё небо было испещрено трассирующими очередями. По традиции новорожденному сразу же, конечно, подарили автомат…

В самом начале, когда только ввели войска в Афганистан, отношение к русским-шурави было очень хорошим. Со времен Хрущева и при Брежневе СССР в Афганистане много чего построил - и огромные жилые микрорайоны, в том числе пресловутые «хрущобы», и промышленные предприятия. В стране работали наши геологи, искали и находили полезные ископаемые.

Постепенно афганцы из-за войны на русских озлобились. Когда я приехал, мы, шурави, стали врагами.

Были ли среди моджахедов наемники? С той стороны у «духов» имелись американские советники - в крупных банд-группах. Как только от местных приходила оплаченная информация, что на какой-либо базе или в караване моджахедов появился янки, обычно проводились операции с участием авиации, разведки, подразделений КГБ. Ну и нас, советников, конечно. Удары начинались, когда сведения из трёх разных разведисточников совпадали.

Воздух в Афгане очень прозрачный. Кажется, что кишлак, расположенный километров за 40, расположен совсем близко. А местная глина является хорошим антисептиком. Был свидетелем, когда пошедшего с нами на операцию афганца ранило в бедро пулей из крупнокалиберного пулемёта. Навылет. Рана страшная, кости раздробило, дыра в ноге огромная. Афганец лежал, корчился от боли, но потом, когда мимо прошли бэтээры, на дороге образовалась сухая глиняная пыль. Он подполз, собрал пыль, засыпал ею рану с обеих сторон, сделал «пробки» - и вскоре я уже видел его бодро скачущим по госпиталю на костылях.

Отдушиной для нас были поездки в Кабул, где можно было в кино сходить и даже домой по спутниковой связи позвонить. В Кабуле бывали примерно раз в месяц - там проводились всякие совещания. В столице мы покупали книги на русском языке. И продукты - всё, кроме картошки и мяса, которые мы приобретали у местных на рынке в Калате. Обратно привозили тушенку-сгущенку и всё такое прочее - общим весом килограммов на пятьсот.

Однажды я случайно встретил в Кабуле бывшего студента физмата КГПИ Анвара - одного из двух афганцев, учившихся в пединституте Анвар был из очень бедной семьи и убеждённый коммунист. Хорошее отношение к России он не растерял.

Я шёл по улице с советником военкома. Вдруг меня окликают: «Николай Михайлович!» Смотрю - Анвар. Встретить его по теории вероятности было почти невозможно - в Кабул он приехал к брату-лётчику из провинции Лашкардак. Из Ложкаревки, как мы ее называли.

Мы несколько часов поговорили по душам, Калугу вспомнили…

Жив ли сейчас Анвар, не повесили ли его талибы как коммуниста - не знаю. Но в 1994 году, когда моими попутчиками в купе поезда из Питера оказались афганцы, выяснилось, что один из них знает Анвара! Он мне сказал, что тот жив, что «замаскировался» под талиба - отрастил себе бородищу и… куда-то пропал. А до прихода талибов он дорос до директора гимназии...

Когда начинались нападения, нас по рации информировали об этом с блокпостов вокруг города: «Есть движение в сторону Калата!» Мы сразу выбирались на крышу, начинали отстреливаться.

Однажды поступило сообщение, что замечена большая группа моджахедов, которая движется к нам. Хорошо, что недалеко на караванном пути дежурила группа «Шилок». Этим установкам «духи» дали прозвище «Шайтан-арба». Скорострельность «шайтанских» пушек составляла 3400 выстрелов в минуту, снаряды сметали всё на своём пути.

В тот раз «Шилки» дали пару очередей по целям, и «духам» ничего не оставалось, как отойти в ближайший овраг. Атака была сорвана…

Чудо-«Шилки» простояли у нас около недели. Потом было принято решение аппарат советников из Калата вывезти. Так меня перевели на север Афганистана, в провинцию Фарьяб, почти что на границу с СССР. Там у нас была так называемая маневренная группа пограничников. Сама застава была на территории СССР, а мангруппы действовали на 40 километров от нашей границы вглубь Афганистана, чтобы исключить возможность обстрелов территории СССР.

Там же, в почти курортных по сравнению с Калатом условиях, я в 1987-м и закончил свою афганскую эпопею...

Николай Михайлович давно оставил службу в органах внутренних дел, но скучать ему не приходится. Ведь, как говорит он сам, должность дедушки четырёх внуков ничуть не менее ответственная.

И на заслуженном отдыхе ветеран остаётся активным человеком. Не теряет связи со своим подразделением, встречается с молодыми сотрудниками и передаёт им свой богатый служебный и жизненный опыт.

Николай Дерюгин уверен, что молодое поколение калужан должно знать о событиях той войны и воспитываться на примерах мужества воинов-интернационалистов.

по материалам Сергея Питиримова

Пресс-служба УМВД России по Калужской области

Новость на сайте МВД Калужской области

Версия для печати Новость была получена автоматически с источника в 2019:02:13 08:43 (МСК)

Регионы России: ЦФО, Калужская область

Другие тэги

Все новости по тэгу ""

Календарь новостей

Интернет-приемная
Калужская область

Последние новости

Все новости