Новости

Если заглянуть в историю службы ПДН, то обнаружится там временной отрезок, когда работа, теперь стойко ассоциирующаяся с образом «женщины в погонах», велась под эгидой уголовного розыска. Ну, а здесь никуда не деться от ассоциации с делом настоящих мужчин. Получается, что «ангелы в погонах», те что, направляют на правильный путь детвору, могут быть и мужского пола. Суровые, но от этого не менее справедливые.

История эта советских еще времен, начала 70-х прошлого века. В конце учебного года в дежурку Лысогорского РОВД Саратовской области пришло сообщение о краже. Разоренным оказался буфет одной их сельских школ, а путь к захвату открыла форточка. Ущерб был небольшим, похитители позарились лишь на конфеты и печенье, проигнорировав пусть не деликатесы, но имеющие больший вес, а главное цену, продукты. Да, и сладости унесли не все. Словом, вроде баловство, но, как не крути, преступление.

Разбираться на месте, оседлав служебный мотоцикл «Урал», выдвинулся тандем молодого задора и зрелого опыта. Первого являл собой только что прошедший первоначальную милицейскую подготовку опер Владимир Николаев, второго – Юрий Семенович Чакрыгин, на фоне новичка – старожил, уже более пяти лет трудившийся участковым.

При осмотре никаких следов изъять не удалось. К моменту прибытия милиционеров, буфет стал местной меккой. Глазеть приходили и взрослые, и дети. Наследили и снаружи, и внутри. Понятно, что и позарился на сладенькое кто-то из них. Но опрос результатов не дал. Вызванные на ковер по указке педагогов и пионервожатой самые «отчаянные» из местной братии хранили молчание в лучших традициях пионеров-героев.

Николаев удивился, как общался с ребятней Чакрыгин. Было видно, что с каждым из сорванцов участковый знаком. «Здрасьте, дядя Юра», – уважительно приветствовали они его, заходя в отведенный для разбора кабинет, и тут же опускали глаза, словно боялись, что милиционер сможет что-то через них рассмотреть.

– Залезли в буфет через форточку, – резюмировал Юрий Семенович. – Значит, точно, ребятня. Взяли конфеты, печенье. Там ведь у буфетчицы бутылочка коньячку стояла – энзэ на особый случай, в соблазн не ввела, опять, получается, что взрослых не было. Украли, вероятно, вечером, после того, как ушли из клуба. Вот там и продолжим.

В клубе выяснили, кто был там вечером из числа школьников и молодежи. Чакрыгин и тут поразил знанием «контингента». Всех засветившихся знал даже по месту жительства.

– Смотри, вот эти трое живут в одном конце села, – делился рассуждениями с коллегой участковый. – Значит, домой им идти от школы прямо по улице. Но, если они залезли в буфет, то по дороге не пойдут, увидеть могут, ведь молодежь гуляет по дороге, сидит около домов. От школы до их дома можно дойти и вдоль речки. Соображаешь? Пошли, я по одному берегу, а ты – по другому. Искать нужно не следы, а фантики от конфет. Ведь не могут же пацаны украсть конфеты, а есть их дома… Не в погреб же с трофеем прятаться, а в открытую пировать, так родители спросят, откуда конфеты.

Так и сделали, пошли вдоль речки по тропинкам. Повезло автору версии. Участковый обнаружил островок примятой травы и с десяток фантиков от конфет.

– Так, мы на верном пути. Выходит, жулик-то не один был. Здесь сидели, ели, наверное, разделили. Потом пойдут вместе и разойдутся по домам.

Пошли дальше вдоль берега. Около тропинки попадались кое-где бумажки от конфет. Потом их стало меньше.

– Один ушел, вон его дом. Двое пошли дальше. Дойдем до конца, – участковый вел себя как индеец-следопыт, читающий книгу прерий. - Фантиков не видно… Значит, двое пошли через двор Терентьева.

Почему двое, Николаев спросить не успел. В это время они со всезнающим Семёнычем подошли от речки к дому упомянутого Терентьева. У задней калитки - два фантика.

– Съели по одной и пошли по домам, – удовлетворенно резюмировал участковый. – В дом не понесут, где-то во дворе спрячут. Поди ждут уже нас, – прищурился он. Было видно, что конкретно эта «дуэль со злом» его забавляет. – Смотри, вон, во дворе два пацана!

Николаев вспомнил этих двух пацанов, проявлявших явный интерес к тому, что делают «дяденьки из милиции». Были они в числе опрошенных в школе, потом крутились в клубе, опять в школе. Когда же милиционеры двинулись вдоль речки, пошли в отрыв. Прибежали домой, не исключено, чтобы перепрятать ворованные сладости.

– Вот этим они себя и выдали, – засмеялся Семенович. – Эй, шпана, идите сюда!

А после того, как мальчишки приблизились, добавил строгача:

– Вы конфеты ели? Вон губы-то липкие до сих пор.

Пацаны стали торопливо вытирать рукавами губы. На подворье появился мужик – хозяин дома и отец одного из подозреваемых. Ему и доверили досмотр отпрыска.

Сельчанин, держа сына за шиворот, залез к нему в карман брюк. Оттуда посыпались фантики. Как и полагал провидец участковый, заметая следы, ребята собрали во дворе все обёртки, а выбросить не успели.

Взятые с поличным сдали еще двух любителей сладкого – в том числе и того, кто подбил приятелей на вылазку, а затем сам и влез в буфет через форточку.

Николаев потом удивлялся, как коллега так лихо вычислил воришек. Ведь и ребятни было много, и при опросе в школе все они, как один, казались пай-мальчиками.

Местный Анискин лишь посмеивался в ответ.

– Ты с ними разговаривал, а надо было целовать, смотреть у кого губы липкие… Да, шучу я. Людей надо знать. Я же пацанов этих с детства наблюдаю, с родителями знаком. Мы с тобой ещё ехали, а я уже прикидывал, кто мог такое дело провернуть. По следам пошли, чтобы ты убедился, что туда идем, ну и если бы по улице пошли к дому, то пацаны через зады сбежали бы, и все фантики вдоль речки собрали. Потом смеялись бы: «Вот, мол, как мы дядю Юру обдурили». А разве ж можно, это допустить. Мы же с тобой – закон, а над законом шутить нельзя, это не фантик какой, скомкал, выбросил и живи, как хочешь… Уроком мальчишкам будет.

Сейчас этим "поедателям конфет" к пятому десятку лет, будем надеяться, что слова прозорливого участкового стали для них пророческими. Сделали выводы и выросли приличными людьми. Самого его, к сожалению, уже нет в живых, как и его коллеги, вместе с ним распутывавшего это конфетное дело. Кстати, когда-то именно он, Владимир Николаев, с годами из начинающего опера выросший в начальника районного угро, и поделился этой историей.